Каждый сходит с ума по своему (с)
И я что ли тут вывешу. Пробегалась вторая история по дайрям, и я ее что-то ни где не сохранила. А надо было... Найдено на рат.форуме, куда я поперлась сверяться с пересчетом инсулинок в миллилитры, ибо забыла наглухо.
Вот история корреспондента Эха Москвы Голубева и в отклик о ней случай в Германии:
рай)
09 марта 2013, 18:40
Сразу скажу – я не схожу с ума от животных и считаю обостренную любовь к ним результатом оскудения любви людей друг к другу. Но заботиться о зверушках мы обязаны, это совершенно точно.
читать дальшеРассказываю. Минувшей ночью вдруг выяснилось, что в доме нет кефира, и мой ребенок рискует остаться без завтрака. Чтобы предотвратить эту катастрофу, я отправился прямиком в супермаркет, но по пути увидел страшную картину: на шоссе (дело было за городом) стоит молодая женщина и истошно кричит в телефон «Я сбила собаку! Я сбила собаку!», на обочине аварийно мигает иномарка, а посреди дороги лежит здоровенный бездыханный белый пес, из раскрытой пасти которого фонтаном бьет густая чёрно-бурая жижа.
Я попытался успокоить женщину и сказал ей, что побежал за помощью. Совсем рядом находилась частная клиника – для людей, а не животных, но ничего другого мне в голову не пришло. На бегу я набрал 112, и мне по очереди, сначала в «Службе спасения», затем в «скорой» сообщили, что ничем помочь не могут. До полиции я просто не дозвонился: несколько раз подряд автомат повторил, что в данный момент мне никто не может ответить. Это как? Меня же могут убивать, грабить! Сволочи, вы что там, с ума сошли!?
Я добежал до КПП клиники. Жирный охранник сказал, что в больнице никого нет. Тогда я попросил его зайти в Интернет и посмотреть телефон какой-нибудь звериной «скорой помощи», но он сказал, что не будет. Я крикнул ему «Гад! Гад!» и побежал обратно. На дороге всё так же лежала истекающая кровью собака, одна за другой по красной луже проезжали машины, а протекторы оставляли на дороге длинные кровавые узоры. Потом собака начала дышать, из её пасти стал выходить пар.
Я позвонил родственникам, попросил прислать телефоны ближайших ветеринарок. Всё это было очень долго, животное умирало, и мы не знали, что делать. Мы дозвонились в одну клинику, но там сказали, что за бездомным псом не поедут. Конечно, можно было погрузить собаку в машину и повезти самим, но я опасался, что наврежу ей ещё больше, ведь в таких случаях пострадавшего вообще не трогают.
Но нам просто ничего больше не оставалось, и я загрузил окровавленную псину в машину. По пути, для эксперимента, я ещё несколько раз попытался дозвониться в полицию – безрезультатно. Водитель причитала: «Господи, это же надо, 8-е марта, я ехала домой, после работы, там муж, но я не специально, я даже не видела, я только удар почувствовала…»
Мы приехали в ветеринарную клинику «Белый клык» в Митино. Милая девушка осмотрела животное и сообщила, что собаку придётся оставить на стационарное лечение, которое стоит ОТ 15 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ В СУТКИ. Вы должны учитывать, сказала ветеринар, что вам, вероятно, придётся заплатить, как минимум, 100 тысяч, но, скорее всего, намного больше.
15, 20 или 30 тысяч, допустим, мы бы осилили. Но 100!!! Такие расценки везде, пояснила девушка и дала телефон какой-то одной-единственной государственной клиники, где дворнягу лечить также отказались.
«Но вы же обязаны оказать какую-то первую помощь!» – Сокрушался я. «Не обязаны», – сказала ветеринар и добавила: «Думайте. А то собака остывает…»
Вашу мать. Вашу мать! Вашу мать!
Сбившая собаку девушка нашла телефон ветлечебницы в Зеленограде, куда она, собственно, изначально и ехала. В этой клинике, вроде бы, было дешевле. Мы погрузили собаку в машину. На обратном пути я вышел у своего дома, попросил держать в курсе.
Уснуть было очень сложно, в голове этот пёс-альбинос, весь в кровище. Потом позвонила водитель той иномарки и сказала, что по пути собака умерла, только что закопали с мужем.
Я понимаю, у нас и с людьми так нередко обходятся, что уж про зверей говорить. Но пса жалко, он был полностью белый.
P.S. «Белый клык» - это так называется книга Джека Лондона, в ней описывается жестокое обращение людей с животными.
Лучше быть ежиком в Германии...
Письмецо одной девушки из Германии подруге в Россию. Вернее, отрывок. Пунктуация, орфография и остальные нехитрые обороты автора сохранены без изменения.
Далее - от лица автора.
... Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи... Иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу.
Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! - спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем - люби ёжиков...
Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в операционную. Подождите, говорит, около часа.
Ну, уходить как-то стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается.
И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма-де, очень тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется... Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.
Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома ёжик-инвалид?!..
Он спохватывается: Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности...
Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера.
Гашу лыбу и спрашиваю: - Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? - отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться., - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает: - Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн.
В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил.
"О, нет, -говорит, - вы ничего не должны! У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше - зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (... восемь, девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!"
В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было.
А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали...
В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Германии, чем человеком в России".
Вот история корреспондента Эха Москвы Голубева и в отклик о ней случай в Германии:
рай)
09 марта 2013, 18:40
Сразу скажу – я не схожу с ума от животных и считаю обостренную любовь к ним результатом оскудения любви людей друг к другу. Но заботиться о зверушках мы обязаны, это совершенно точно.
читать дальшеРассказываю. Минувшей ночью вдруг выяснилось, что в доме нет кефира, и мой ребенок рискует остаться без завтрака. Чтобы предотвратить эту катастрофу, я отправился прямиком в супермаркет, но по пути увидел страшную картину: на шоссе (дело было за городом) стоит молодая женщина и истошно кричит в телефон «Я сбила собаку! Я сбила собаку!», на обочине аварийно мигает иномарка, а посреди дороги лежит здоровенный бездыханный белый пес, из раскрытой пасти которого фонтаном бьет густая чёрно-бурая жижа.
Я попытался успокоить женщину и сказал ей, что побежал за помощью. Совсем рядом находилась частная клиника – для людей, а не животных, но ничего другого мне в голову не пришло. На бегу я набрал 112, и мне по очереди, сначала в «Службе спасения», затем в «скорой» сообщили, что ничем помочь не могут. До полиции я просто не дозвонился: несколько раз подряд автомат повторил, что в данный момент мне никто не может ответить. Это как? Меня же могут убивать, грабить! Сволочи, вы что там, с ума сошли!?
Я добежал до КПП клиники. Жирный охранник сказал, что в больнице никого нет. Тогда я попросил его зайти в Интернет и посмотреть телефон какой-нибудь звериной «скорой помощи», но он сказал, что не будет. Я крикнул ему «Гад! Гад!» и побежал обратно. На дороге всё так же лежала истекающая кровью собака, одна за другой по красной луже проезжали машины, а протекторы оставляли на дороге длинные кровавые узоры. Потом собака начала дышать, из её пасти стал выходить пар.
Я позвонил родственникам, попросил прислать телефоны ближайших ветеринарок. Всё это было очень долго, животное умирало, и мы не знали, что делать. Мы дозвонились в одну клинику, но там сказали, что за бездомным псом не поедут. Конечно, можно было погрузить собаку в машину и повезти самим, но я опасался, что наврежу ей ещё больше, ведь в таких случаях пострадавшего вообще не трогают.
Но нам просто ничего больше не оставалось, и я загрузил окровавленную псину в машину. По пути, для эксперимента, я ещё несколько раз попытался дозвониться в полицию – безрезультатно. Водитель причитала: «Господи, это же надо, 8-е марта, я ехала домой, после работы, там муж, но я не специально, я даже не видела, я только удар почувствовала…»
Мы приехали в ветеринарную клинику «Белый клык» в Митино. Милая девушка осмотрела животное и сообщила, что собаку придётся оставить на стационарное лечение, которое стоит ОТ 15 ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ В СУТКИ. Вы должны учитывать, сказала ветеринар, что вам, вероятно, придётся заплатить, как минимум, 100 тысяч, но, скорее всего, намного больше.
15, 20 или 30 тысяч, допустим, мы бы осилили. Но 100!!! Такие расценки везде, пояснила девушка и дала телефон какой-то одной-единственной государственной клиники, где дворнягу лечить также отказались.
«Но вы же обязаны оказать какую-то первую помощь!» – Сокрушался я. «Не обязаны», – сказала ветеринар и добавила: «Думайте. А то собака остывает…»
Вашу мать. Вашу мать! Вашу мать!
Сбившая собаку девушка нашла телефон ветлечебницы в Зеленограде, куда она, собственно, изначально и ехала. В этой клинике, вроде бы, было дешевле. Мы погрузили собаку в машину. На обратном пути я вышел у своего дома, попросил держать в курсе.
Уснуть было очень сложно, в голове этот пёс-альбинос, весь в кровище. Потом позвонила водитель той иномарки и сказала, что по пути собака умерла, только что закопали с мужем.
Я понимаю, у нас и с людьми так нередко обходятся, что уж про зверей говорить. Но пса жалко, он был полностью белый.
P.S. «Белый клык» - это так называется книга Джека Лондона, в ней описывается жестокое обращение людей с животными.
Лучше быть ежиком в Германии...
Письмецо одной девушки из Германии подруге в Россию. Вернее, отрывок. Пунктуация, орфография и остальные нехитрые обороты автора сохранены без изменения.
Далее - от лица автора.
... Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи... Иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу.
Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! - спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем - люби ёжиков...
Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в операционную. Подождите, говорит, около часа.
Ну, уходить как-то стремно - жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается.
И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма-де, очень тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется... Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза.
Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома ёжик-инвалид?!..
Он спохватывается: Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности...
Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера.
Гашу лыбу и спрашиваю: - Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? - отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться., - спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает: - Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн.
В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил.
"О, нет, -говорит, - вы ничего не должны! У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше - зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (... восемь, девять - аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!"
В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было.
А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали...
В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Германии, чем человеком в России".
-
-
25.03.2013 в 19:57Про ежика читала уже, ржала и радовалась хоть за немецких ежиков и людей.
А у нас (вот в Уфе у нас, допустим) - и хозяйское животное, за деньги, лечить не особо хотят, да и не умеют, честно говоря.
-
-
25.03.2013 в 20:21-
-
25.03.2013 в 21:38-
-
25.03.2013 в 21:49